Кризалида
Ночной кошмар не желал прекращаться. Грузный мужчина, лежа на спине в своей просторной кровати резко вздохнул и широко распахнул глаза, вглядываясь в пульсацию потолка прямо перед собой: он казался живым. Сквозь штукатурку стен и потолка, влажно поблескивая, проглядывались мышечные волокна, они пульсировали, сокращаясь, с каждой секундой сжимаясь вокруг него плотным мясным кольцом. Последним, невероятным усилием, мужчина смог преодолеть паралич ужаса и приоткрыть рот - чтобы позвать на помощь или хотя бы что-то сказать, но в этот момент обступающие его потолок и стены сомкнулись, ломая череп и ребра, словно он был не человеком, а каким-то жуком - рыхлым и хрупким. Последней его мыслью стало изумление: это что, правда не сон?
***
Снимать квартиру меня заставили обстоятельства. Алкоголизм отца — ещё пару лет назад сдерживаемый стенами бара — перерос в настоящее стихийное бедствие. Он не распускал руки и в целом вёл себя вполне прилично, предпочитая сон любым другим алкогольным приключениям. Но оставить в доме хоть что-то мало-мальски ценное, не прибив это заранее гвоздями к полу, было невозможно: тащил он всё — телевизор, мебель, обувь, даже рабочий ноутбук, который я, по глупости, забыл запереть у себя в комнате, оказывался на местной барахолке и был продан за пару бутылок водки. Из-за этого я потерял работу и не смог защитить диплом. И из-за этого решил жить один. Ни сил, ни желания бороться за жизнь человека, который сам от неё отказывается, к тому времени у меня уже не осталось. Поэтому я просто собрал вещи и ушёл.
Выбор на рынке арендуемого жилья в то время был не особенно большой, тем не менее, довольно скоро, знакомый риэлтор представила список из десятка квартир, подходящих мне по цене. Из-за бюджета все они располагались в старых пятиэтажках, но одна - единственная - располагалась в новостройке, чем и привлекла мое внимание. На следующий день, мы, прямиком по весенней грязи, отправились на осмотр.
Глухой подмосковный городок, лежащий в стороне от основных транспортных артерий и потому почти необитаемый, неприветливо встречал своих гостей невесть откуда взявшимися ветром и снегом. Ровно в три часа дня, припарковавшись у подъезда, Дарья (так звали риэлтора) провела меня на третий этаж свеженького 16-этажного здания, где, в глубине темного коридора нас встретил свет, льющийся из-за слегка приоткрытой двери.
Я постучал - тишина. Лишь спустя пару минут свет померк, и дверь мягко распахнулась.
- Проходите. - Мрачный хозяин квартиры вышел на лестничную площадку уже одетый, словно давно собирался уходить и наш визит застал его врасплох. На широченном лице фиговым листом висела медицинская маска. - Не обращайте внимания - словно прочтя мои мысли пояснил хозяин. - Я простужен.
Детальный осмотр квартиры подтвердил мои подозрения - это был настоящий подарок судьбы: свежий ремонт и перепланировка превратили небольшую однушку, в полноценное жилье с большой гостиной и кухней. Странная Г-образная форма большой комнаты объяснялась очень просто - помещение расширили за счет лоджии.
Свежие матовые жидкие обои бирюзового цвета подчеркивали грузную фигуру хозяина неподвижно стоявшего в углу, пока я и Дарья осматривались. Он не шевелился и даже, казалось, не дышал, уставившись в одну точку, словно огромный нелепый манекен, кое-как одетый в видавшую виды уличную одежду. К плечу его черного пальто прилипла длинная красная нитка.
- А что насчет соседей? - Наконец, поинтересовался я.
- Их нет. - Отозвался хозяин, выведенный из своего неподвижного ожидания, как будто кто-то нажал на скрытую в его черепе кнопку. - Иногда кто-то заезжает, но не на этот этаж, так что я никого не знаю.
Я ожидал продолжения, но его не последовало, но, зато, отозвалась риэлтор. Она пояснила, что дом был сдан застройщиком всего пару недель назад, популярностью на этапе стройки не пользовался и до вселения основной части жильцов пройдет еще не один месяц. - Но, поверьте, - добавила она, - цены тут по местным меркам высокие, так публика будет приличной.
- Ну да, - хмыкнул я. Жизнь с отцом если чему-то и научила меня, то только тому, что достаток и "приличность" - вещи друг с другом никак не связанные.
С этими мыслями я посмотрел в окно спальни. Деревьев под окнами не было, лишь одинокий двор, с пустыми скамейками, обсаженными мелким кустарником. Дальше, через улицу, можно было увидеть соседние - более старые дома, укрытые старыми липами. Их плотные кроны, даже без листьев, саваном надежно скрывали окна от посторонних взглядов.
Уже на следующий день договор аренды был заключен. А через неделю я въехал, не без удовольствия закрыв за собой дверь на единственный ключ. Звук запорного механизма вызвал во мне странное удовлетворение - словно впервые за долгое время я наконец сделал что-то по-настоящему правильное. Тогда я ещё не понимал почему.
***
Первые сутки.
Все началось уже в первую ночь. Открытые окна - я никогда не закрывал их даже зимой, подсознательно боясь задохнуться - почти не мешали. Уличный шум, к которому я привык за долгие годы жизни в большом городе, здесь был едва ощутим - ни машин, ни пьяных криков, один лишь ветер, который гудел постоянно, превращая абсолютную тишину в тишину болезненную. Пара капель упала с плохо-закрытого крана в ванной и это заставило меня открыть глаза - таким громким показался мне этот звук. Однако, в этот момент произошло что-то еще: бирюзовая стена, к которой я был повернут, всколыхнулась, на мгновение показавшись мне нереальной. Я широко раскрыл глаза, надеясь рассмотреть иллюзию, но больше ничего не происходило. Стена едва заметно дрожала, клубясь, словно туман. Лишь прикоснувшись к ней - не потому что я поверил в реальность останков сна, а для скорейшего возвращения в реальность. Туман рассеялся, движение успокоилось, а я убедился, что это все тот же твердый гипс. Почему-то, он показался мне теплым, но тогда я не обратил на это внимания, а просто пошел в ванну чтобы прикрыть капающий кран. Тогда, меня это не испугало. Мне часто мерещилось что-то такое во сне, и я привык не обращать на это внимание.
А на утро, все было уже как обычно. Я быстро оделся, пропустил завтрак и сразу пошел на работу. Дверь запирал тщательно и даже вернулся, чтобы подергать ручку и убедиться, что она действительно заперта. Быть ограбленным в первый же день новой жизни не входило в мои планы. На улице светило солнце. Стояла прекрасная весенняя погода. Проходя через двор, я задумался - где же тот страшный, оглушающий вой ветра, который я слышал ночью через открытые окна, но быстро отбросил эту мысль, ведь ночью - все кошки кажутся черными, а легкий весенний ветер, напоенный ароматами пробуждающейся листвы может казаться ужасающим дыханием невидимого, но страшного монстра.
Вторые сутки.
Вернувшись домой, я почти физически начал ощущать - насколько хорошо иметь свою отдельную квартиру. Каждый шаг, приближающий меня к возвращению домой становился все более и более желанным. Не дождавшись лифта, я быстро взбежал по лестнице черного хода, чтобы быстрее оказаться "у себя".
Темный коридор встретил меня лучом света идущего из-под чуть приоткрытой двери и увидев это, я впервые по-настоящему испугался. Первая мысль была об отце, каким-то невероятным образом раздобывшим мои ключи чтобы украсть то, что у меня осталось, но осмотрев свои еще не полностью распакованные после переезда вещи, я убедился, что у меня ничего не украли, однако кровать, стол и шкафы отъехали от стен, к которым были придвинуты почти на ладонь. Быть может, хозяин решил нагрянуть с внезапной проверкой и зачем-то подвинул?
Не желая терпеть такое поведение, я тут же набрал ему на мобильный, но его телефон оказался вне зоны доступа. Слегка успокоившись и прибравшись, я отправился спать, решив связаться с ним утром. Но уже в три часа ночи я понял, что двигал мебель не он.
Я проснулся от того, что кровать подо мной дернулась, со скрипом отъехав от стены, словно от сильного удара. Я и прежде просыпался с ощущением падения. Чувство было очень похожее и я чуть было снова не заснул, убедив себя в том, что сейчас произошло то же самое, но даже сквозь закрытые веки, я увидел свет, которого не должно было быть в моей спальне. Что-то происходило - яркий, алый, пульсирующий свет заливал все вокруг. Но когда я раскрыл глаза - света не было. Стены вновь плыли, но в этот раз, иллюзия была другой: сквозь откалывающуюся штукатурку сочился дым? Нет - пар, как из кипящего чайника. Жар, исходящий от стен, казался мне даже приятным. Желая поскорее проснуться, я вновь потянулся к ближайшей стене рукой, но не смог коснуться ее - кровать была сдвинута чуть ли не на середину комнаты. Стена же казалась живой. Трещины, покрывающие ее уже всю - от пола и до потолка, становились все шире, сквозь них виднелась пульсирующая живая плоть. Свет луны, льющийся из окон блестел на подвижных, влажных волокнах.
Окончательно проснувшись, я вскочил на ноги, но стоило мне оторваться от подушки, как наваждение ослабло, хотя и не исчезло полностью. Стены снова стали ровными и гладкими, но кровать по-прежнему была посреди комнаты, а ветер за окном рассвирепел еще сильнее, воя за окнами с силой стаи диких волков.
Чувствуя дурноту от пережитого потрясения, я направился к окну. Вид, открывшийся мне, потряс меня еще сильнее искаженных стен - вместо уже знакомого двора, я видел лишь пропасть, ведущую в никуда. Она начиналась от самых стен дома, которые можно было разглядеть, если высунуться из окна чуть сильнее, что я и сделал, дрожа не только от страха, но и от любопытства. У самого края стены, где прежде шел асфальт, еще были видны его остатки: потрескавшаяся крошка, висящая на остатках земли и кусках арматуры, торчащей из оголившегося фундамента. За ними - бесконечная тьма. У меня не было лишнего фонарика (что там, не-лишнего не было тоже), о чем я тут же пожалел, поскольку бросив его вниз - смог бы не только выяснить глубину провала, но и получить доказательство того, что все, что я сейчас вижу - не просто иллюзия. Найдя на полу пустую банку из-под газировки, я все же бросил ее вниз, ожидая услышать звук удара обо что-то твердое, но она просто сгинула в темноте, не издав ни звука - сколько бы я ни ждал.
Третьи сутки
Конечно, это был сон. Не мог им ни быть. И когда я проснулся, все выглядело как обычно, кроме кровати. Она - все так же была посреди комнаты, а пустая банка из-под газировки исчезла - ни на полу, ни под окном ее не было. Твердо решив записаться к психиатру в эти же выходные, я, как и всегда рано утром, начал собираться на работу, когда что-то на стене в коридоре привлекло мой взгляд. Маленькое отхождение от нормы, прямо у вешалки с верхней одеждой, под трубкой домофона был нарисован невероятно реалистичный отпечаток маленькой человеческой руки, сделанный, как будто, чернилами. Страх от ночного кошмара рассеялся и теперь я был зол: кто-то без моего ведома, посмел проникнуть в МОЮ квартиру - решил напугать.
Конечно, первое подозрение легло на хозяина квартиры. Только у него могли быть запасные ключи. Быстро одевшись, я вышел во двор и отправился своим обычным маршрутом к автобусной остановке, после чего, обойдя ее по кругу, через соседний двор пробрался к черному ходу и вернулся к себе.
Заперев дверь и вынув ключи так, чтобы ее можно было открыть снаружи, я сел напротив нее, подальше от окон и принялся ждать, от нечего делать изучая отпечаток на стене. На ощупь, рисунок ничем не отличался от стены - чуть теплой и шершавой, однако, я не видел мазков краски или какой-то еще текстуры, словно его действительно оставили приложив ладонь, измазанной в краске. Хозяин показался мне крупным мужчиной, но, кто знает, возможно он нанимает кого-то, чтобы пугал жильцов, забирая неустойку себе и снова выставляя квартиру на рынок.
За разгадыванием сути аферы и наблюдением за запертой дверью прошла половина дня. У меня разболелась голова и теперь я уже был рад что не пошел на работу. К вечеру, на улице вновь завывал ветер. Поняв, что никто не придет, я хотел было пойти за продуктами, но дверь перестала открываться, а телефон - больше не работал. Кажется, я начал улавливать закономерность. Сами же факты меня не напугали и не расстроили. Оставаться в квартире было приятно. Уютно. Я помню в каком-то другом языке было слово, придуманное для этого чувства. Но я забыл и язык и слово. Кажется, я начал не только сходить с ума, но и глупеть.
Ночь я провел изучая бесконечную бездну под окнами. Спать не хотелось: стоило мне прикрыть глаза, как все вокруг заливало алым, нестерпимо-ярким светом. Интересно, видит ли все это кто-то еще. И видна ли эта бездна из других окон? Осознав, что я не пробовал посмотреть на улицу из окна кухни, я немедленно отправился туда - ощущая тепло, исходящее из стен, окружавших меня. Это тепло опьяняло.
Пройдя мимо кухонного стола, я ощутил как от стены повеяло теплом, отчего по всему телу пробежали приятные мурашки. В тот же момент, на ней стали появляться новые отпечатки ладоней: сперва один, затем второй, затем третий. Они концентрировались по кругу, словно указывая мне на определенное место на стене, которое должно было немедленно ответить на все мои многочисленные вопросы - стоит только протянуть руку. Взяв из шкафа молоток и отвертку, я принялся за работу. Удар, еще удар, осколки - в сторону. Мне быстро удалось пробиться через армированную сетку, когда отвертка вдруг провалилась в пустоту. Слой гипса оказался совсем тонким. И когда я поднажал, он отвалился большим куском, обнажая пустую нишу в стене, в центре которой, словно в каменной колыбели лежал завернутый в большой красный шарф младенец. Серая кожа, ссохшиеся черты лица - это была мумия. Тепло исходило от него, не обжигая, но распространяясь вокруг.
Мое сердце сжалось от жалости к этому несчастному, настрадавшемуся существу. Я протянул руки, чтобы освободить его, но прикоснувшись - не смог ни поднять, ни даже отпустить, когда попытался. Пальцы пронзило болью. Мое тело стало медленно затягивать в стену и тогда я впервые почувствовал страх и рванулся обратно. Мумия пошевелилась и повернула ко мне свое высохшее много лет назад лицо. Его черты скривились - не в гневе, но в печали, а стена, из которой я только что вырвался, стала быстро восстанавливаться, как заживают старые раны. На меня же обрушилась волна усталости. Веки налились свинцом и я упал сперва на колени, а потом и навзничь - только теперь осознал, что на моих руках, там, где они касались стены, не осталось кожи, и кровь - ручьем льется на пол, пропитывая одежду. Потолок и стены начали сужаться, сдавливая меня со всех сторон. А когда они начали дробить мои кости, я уже ничего не чувствовал.
Четвертые сутки
Хозяин квартиры слегка приоткрыл дверь. Новые жильцы уже поднимались.
Алексей Румянцев
31.10.25
***
Снимать квартиру меня заставили обстоятельства. Алкоголизм отца — ещё пару лет назад сдерживаемый стенами бара — перерос в настоящее стихийное бедствие. Он не распускал руки и в целом вёл себя вполне прилично, предпочитая сон любым другим алкогольным приключениям. Но оставить в доме хоть что-то мало-мальски ценное, не прибив это заранее гвоздями к полу, было невозможно: тащил он всё — телевизор, мебель, обувь, даже рабочий ноутбук, который я, по глупости, забыл запереть у себя в комнате, оказывался на местной барахолке и был продан за пару бутылок водки. Из-за этого я потерял работу и не смог защитить диплом. И из-за этого решил жить один. Ни сил, ни желания бороться за жизнь человека, который сам от неё отказывается, к тому времени у меня уже не осталось. Поэтому я просто собрал вещи и ушёл.
Выбор на рынке арендуемого жилья в то время был не особенно большой, тем не менее, довольно скоро, знакомый риэлтор представила список из десятка квартир, подходящих мне по цене. Из-за бюджета все они располагались в старых пятиэтажках, но одна - единственная - располагалась в новостройке, чем и привлекла мое внимание. На следующий день, мы, прямиком по весенней грязи, отправились на осмотр.
Глухой подмосковный городок, лежащий в стороне от основных транспортных артерий и потому почти необитаемый, неприветливо встречал своих гостей невесть откуда взявшимися ветром и снегом. Ровно в три часа дня, припарковавшись у подъезда, Дарья (так звали риэлтора) провела меня на третий этаж свеженького 16-этажного здания, где, в глубине темного коридора нас встретил свет, льющийся из-за слегка приоткрытой двери.
Я постучал - тишина. Лишь спустя пару минут свет померк, и дверь мягко распахнулась.
- Проходите. - Мрачный хозяин квартиры вышел на лестничную площадку уже одетый, словно давно собирался уходить и наш визит застал его врасплох. На широченном лице фиговым листом висела медицинская маска. - Не обращайте внимания - словно прочтя мои мысли пояснил хозяин. - Я простужен.
Детальный осмотр квартиры подтвердил мои подозрения - это был настоящий подарок судьбы: свежий ремонт и перепланировка превратили небольшую однушку, в полноценное жилье с большой гостиной и кухней. Странная Г-образная форма большой комнаты объяснялась очень просто - помещение расширили за счет лоджии.
Свежие матовые жидкие обои бирюзового цвета подчеркивали грузную фигуру хозяина неподвижно стоявшего в углу, пока я и Дарья осматривались. Он не шевелился и даже, казалось, не дышал, уставившись в одну точку, словно огромный нелепый манекен, кое-как одетый в видавшую виды уличную одежду. К плечу его черного пальто прилипла длинная красная нитка.
- А что насчет соседей? - Наконец, поинтересовался я.
- Их нет. - Отозвался хозяин, выведенный из своего неподвижного ожидания, как будто кто-то нажал на скрытую в его черепе кнопку. - Иногда кто-то заезжает, но не на этот этаж, так что я никого не знаю.
Я ожидал продолжения, но его не последовало, но, зато, отозвалась риэлтор. Она пояснила, что дом был сдан застройщиком всего пару недель назад, популярностью на этапе стройки не пользовался и до вселения основной части жильцов пройдет еще не один месяц. - Но, поверьте, - добавила она, - цены тут по местным меркам высокие, так публика будет приличной.
- Ну да, - хмыкнул я. Жизнь с отцом если чему-то и научила меня, то только тому, что достаток и "приличность" - вещи друг с другом никак не связанные.
С этими мыслями я посмотрел в окно спальни. Деревьев под окнами не было, лишь одинокий двор, с пустыми скамейками, обсаженными мелким кустарником. Дальше, через улицу, можно было увидеть соседние - более старые дома, укрытые старыми липами. Их плотные кроны, даже без листьев, саваном надежно скрывали окна от посторонних взглядов.
Уже на следующий день договор аренды был заключен. А через неделю я въехал, не без удовольствия закрыв за собой дверь на единственный ключ. Звук запорного механизма вызвал во мне странное удовлетворение - словно впервые за долгое время я наконец сделал что-то по-настоящему правильное. Тогда я ещё не понимал почему.
***
Первые сутки.
Все началось уже в первую ночь. Открытые окна - я никогда не закрывал их даже зимой, подсознательно боясь задохнуться - почти не мешали. Уличный шум, к которому я привык за долгие годы жизни в большом городе, здесь был едва ощутим - ни машин, ни пьяных криков, один лишь ветер, который гудел постоянно, превращая абсолютную тишину в тишину болезненную. Пара капель упала с плохо-закрытого крана в ванной и это заставило меня открыть глаза - таким громким показался мне этот звук. Однако, в этот момент произошло что-то еще: бирюзовая стена, к которой я был повернут, всколыхнулась, на мгновение показавшись мне нереальной. Я широко раскрыл глаза, надеясь рассмотреть иллюзию, но больше ничего не происходило. Стена едва заметно дрожала, клубясь, словно туман. Лишь прикоснувшись к ней - не потому что я поверил в реальность останков сна, а для скорейшего возвращения в реальность. Туман рассеялся, движение успокоилось, а я убедился, что это все тот же твердый гипс. Почему-то, он показался мне теплым, но тогда я не обратил на это внимания, а просто пошел в ванну чтобы прикрыть капающий кран. Тогда, меня это не испугало. Мне часто мерещилось что-то такое во сне, и я привык не обращать на это внимание.
А на утро, все было уже как обычно. Я быстро оделся, пропустил завтрак и сразу пошел на работу. Дверь запирал тщательно и даже вернулся, чтобы подергать ручку и убедиться, что она действительно заперта. Быть ограбленным в первый же день новой жизни не входило в мои планы. На улице светило солнце. Стояла прекрасная весенняя погода. Проходя через двор, я задумался - где же тот страшный, оглушающий вой ветра, который я слышал ночью через открытые окна, но быстро отбросил эту мысль, ведь ночью - все кошки кажутся черными, а легкий весенний ветер, напоенный ароматами пробуждающейся листвы может казаться ужасающим дыханием невидимого, но страшного монстра.
Вторые сутки.
Вернувшись домой, я почти физически начал ощущать - насколько хорошо иметь свою отдельную квартиру. Каждый шаг, приближающий меня к возвращению домой становился все более и более желанным. Не дождавшись лифта, я быстро взбежал по лестнице черного хода, чтобы быстрее оказаться "у себя".
Темный коридор встретил меня лучом света идущего из-под чуть приоткрытой двери и увидев это, я впервые по-настоящему испугался. Первая мысль была об отце, каким-то невероятным образом раздобывшим мои ключи чтобы украсть то, что у меня осталось, но осмотрев свои еще не полностью распакованные после переезда вещи, я убедился, что у меня ничего не украли, однако кровать, стол и шкафы отъехали от стен, к которым были придвинуты почти на ладонь. Быть может, хозяин решил нагрянуть с внезапной проверкой и зачем-то подвинул?
Не желая терпеть такое поведение, я тут же набрал ему на мобильный, но его телефон оказался вне зоны доступа. Слегка успокоившись и прибравшись, я отправился спать, решив связаться с ним утром. Но уже в три часа ночи я понял, что двигал мебель не он.
Я проснулся от того, что кровать подо мной дернулась, со скрипом отъехав от стены, словно от сильного удара. Я и прежде просыпался с ощущением падения. Чувство было очень похожее и я чуть было снова не заснул, убедив себя в том, что сейчас произошло то же самое, но даже сквозь закрытые веки, я увидел свет, которого не должно было быть в моей спальне. Что-то происходило - яркий, алый, пульсирующий свет заливал все вокруг. Но когда я раскрыл глаза - света не было. Стены вновь плыли, но в этот раз, иллюзия была другой: сквозь откалывающуюся штукатурку сочился дым? Нет - пар, как из кипящего чайника. Жар, исходящий от стен, казался мне даже приятным. Желая поскорее проснуться, я вновь потянулся к ближайшей стене рукой, но не смог коснуться ее - кровать была сдвинута чуть ли не на середину комнаты. Стена же казалась живой. Трещины, покрывающие ее уже всю - от пола и до потолка, становились все шире, сквозь них виднелась пульсирующая живая плоть. Свет луны, льющийся из окон блестел на подвижных, влажных волокнах.
Окончательно проснувшись, я вскочил на ноги, но стоило мне оторваться от подушки, как наваждение ослабло, хотя и не исчезло полностью. Стены снова стали ровными и гладкими, но кровать по-прежнему была посреди комнаты, а ветер за окном рассвирепел еще сильнее, воя за окнами с силой стаи диких волков.
Чувствуя дурноту от пережитого потрясения, я направился к окну. Вид, открывшийся мне, потряс меня еще сильнее искаженных стен - вместо уже знакомого двора, я видел лишь пропасть, ведущую в никуда. Она начиналась от самых стен дома, которые можно было разглядеть, если высунуться из окна чуть сильнее, что я и сделал, дрожа не только от страха, но и от любопытства. У самого края стены, где прежде шел асфальт, еще были видны его остатки: потрескавшаяся крошка, висящая на остатках земли и кусках арматуры, торчащей из оголившегося фундамента. За ними - бесконечная тьма. У меня не было лишнего фонарика (что там, не-лишнего не было тоже), о чем я тут же пожалел, поскольку бросив его вниз - смог бы не только выяснить глубину провала, но и получить доказательство того, что все, что я сейчас вижу - не просто иллюзия. Найдя на полу пустую банку из-под газировки, я все же бросил ее вниз, ожидая услышать звук удара обо что-то твердое, но она просто сгинула в темноте, не издав ни звука - сколько бы я ни ждал.
Третьи сутки
Конечно, это был сон. Не мог им ни быть. И когда я проснулся, все выглядело как обычно, кроме кровати. Она - все так же была посреди комнаты, а пустая банка из-под газировки исчезла - ни на полу, ни под окном ее не было. Твердо решив записаться к психиатру в эти же выходные, я, как и всегда рано утром, начал собираться на работу, когда что-то на стене в коридоре привлекло мой взгляд. Маленькое отхождение от нормы, прямо у вешалки с верхней одеждой, под трубкой домофона был нарисован невероятно реалистичный отпечаток маленькой человеческой руки, сделанный, как будто, чернилами. Страх от ночного кошмара рассеялся и теперь я был зол: кто-то без моего ведома, посмел проникнуть в МОЮ квартиру - решил напугать.
Конечно, первое подозрение легло на хозяина квартиры. Только у него могли быть запасные ключи. Быстро одевшись, я вышел во двор и отправился своим обычным маршрутом к автобусной остановке, после чего, обойдя ее по кругу, через соседний двор пробрался к черному ходу и вернулся к себе.
Заперев дверь и вынув ключи так, чтобы ее можно было открыть снаружи, я сел напротив нее, подальше от окон и принялся ждать, от нечего делать изучая отпечаток на стене. На ощупь, рисунок ничем не отличался от стены - чуть теплой и шершавой, однако, я не видел мазков краски или какой-то еще текстуры, словно его действительно оставили приложив ладонь, измазанной в краске. Хозяин показался мне крупным мужчиной, но, кто знает, возможно он нанимает кого-то, чтобы пугал жильцов, забирая неустойку себе и снова выставляя квартиру на рынок.
За разгадыванием сути аферы и наблюдением за запертой дверью прошла половина дня. У меня разболелась голова и теперь я уже был рад что не пошел на работу. К вечеру, на улице вновь завывал ветер. Поняв, что никто не придет, я хотел было пойти за продуктами, но дверь перестала открываться, а телефон - больше не работал. Кажется, я начал улавливать закономерность. Сами же факты меня не напугали и не расстроили. Оставаться в квартире было приятно. Уютно. Я помню в каком-то другом языке было слово, придуманное для этого чувства. Но я забыл и язык и слово. Кажется, я начал не только сходить с ума, но и глупеть.
Ночь я провел изучая бесконечную бездну под окнами. Спать не хотелось: стоило мне прикрыть глаза, как все вокруг заливало алым, нестерпимо-ярким светом. Интересно, видит ли все это кто-то еще. И видна ли эта бездна из других окон? Осознав, что я не пробовал посмотреть на улицу из окна кухни, я немедленно отправился туда - ощущая тепло, исходящее из стен, окружавших меня. Это тепло опьяняло.
Пройдя мимо кухонного стола, я ощутил как от стены повеяло теплом, отчего по всему телу пробежали приятные мурашки. В тот же момент, на ней стали появляться новые отпечатки ладоней: сперва один, затем второй, затем третий. Они концентрировались по кругу, словно указывая мне на определенное место на стене, которое должно было немедленно ответить на все мои многочисленные вопросы - стоит только протянуть руку. Взяв из шкафа молоток и отвертку, я принялся за работу. Удар, еще удар, осколки - в сторону. Мне быстро удалось пробиться через армированную сетку, когда отвертка вдруг провалилась в пустоту. Слой гипса оказался совсем тонким. И когда я поднажал, он отвалился большим куском, обнажая пустую нишу в стене, в центре которой, словно в каменной колыбели лежал завернутый в большой красный шарф младенец. Серая кожа, ссохшиеся черты лица - это была мумия. Тепло исходило от него, не обжигая, но распространяясь вокруг.
Мое сердце сжалось от жалости к этому несчастному, настрадавшемуся существу. Я протянул руки, чтобы освободить его, но прикоснувшись - не смог ни поднять, ни даже отпустить, когда попытался. Пальцы пронзило болью. Мое тело стало медленно затягивать в стену и тогда я впервые почувствовал страх и рванулся обратно. Мумия пошевелилась и повернула ко мне свое высохшее много лет назад лицо. Его черты скривились - не в гневе, но в печали, а стена, из которой я только что вырвался, стала быстро восстанавливаться, как заживают старые раны. На меня же обрушилась волна усталости. Веки налились свинцом и я упал сперва на колени, а потом и навзничь - только теперь осознал, что на моих руках, там, где они касались стены, не осталось кожи, и кровь - ручьем льется на пол, пропитывая одежду. Потолок и стены начали сужаться, сдавливая меня со всех сторон. А когда они начали дробить мои кости, я уже ничего не чувствовал.
Четвертые сутки
Хозяин квартиры слегка приоткрыл дверь. Новые жильцы уже поднимались.
Алексей Румянцев
31.10.25
