За дверью
Дверь в конце коридора - основа нашей безопасности - пять-шесть сантиметров из пустоты в обертке из тонкой стали – граница между нашим и чужим мирами. Пока эта дверь закрыта, мир враждебен, но подконтролен, и лишь этот факт позволяет нам спокойно засыпать по ночам, не опасаясь проснуться от того, что нечто уже крадется к нашей кровати.
Сколько я себя помню, у нас в двери, был обычный глазок. Не новомодная камера - а старое-доброе просверленное отверстие, прикрытое толстым стеклом и пластиковой шторкой. В темноте, он часто светился – из-за ламп в подъезде - и это означало, что кто-то опять забыл опустить шторку на место. Конечно, любой скажет – пустяк, и все же, мне это не нравилось - каждый раз я терпеливо закрывал ее, избегая думать о том, почему это так раздражает и пугает меня, ведь я знал - глупо бояться открытого глазка - увидеть что-то снаружи невозможно!
Далеко за полночь. Зима. Завывания ветра слышны даже сквозь оконный пластик. Ночь выдалась пасмурной - темной и луна даже не пыталась пробиться сквозь низкие снеговые тучи. На ощупь пройти по коридору в туалет не так уж и просто. Тихонько переступаю через раскиданные ботинки. Теплый сон медленно течет по телу, и касаться такой инородной вещи как уличная обувь совсем не хочется, но кот бродит где-то поблизости, и потому, передвигать ноги приходится постоянно касаясь пола - эту хитрость - почувствовать хвост прежде чем наступить на него я придумал сам, и в тайне очень этим гордился.
Правой рукой касаюсь стены. Еще два шага - а вот и тумбочка, огибаю ее - еще пару шагов, и рука прикасается к кожаной обивки двери. Чуть дальше - дверь в ванную... Случайно задеваю рукой шторку, и она с тихим щелчком опускается на стекло.
Замираю на месте. Как странно - я не видел света... Возможно просто перегорела лампочка в подъезде. Тихонько приближаю ухо к двери, но не слышу ничего кроме собственного, ускоряющегося с каждой секундой, сердца: бум-бум-бум.
Касаюсь ухом двери, и вдруг - слышу: хруст. Будто кто-то немного пошевелил ногами что бы слегка размяться, а затем - вновь тишина.
Открываю шторку и вглядываюсь в темноту. Она абсолютна. Но через пару секунд, темнота становится чуть менее плотной, и я вижу подрагивающий черный зрачок, то расширяется, то вновь сужается до тонкой вертикальной щели - в обрамлении ярко-зеленой радужки.
С трудом подавляя крик, отскакиваю от двери. Паника бьется в висках, но на ее границе все-еще стоит запрет - родителей будить нельзя. Но этот глаз... он не человеческий, никогда не видел таких у людей! Лишь бы не услышал! Проверяю замки - все закрыто, все так, как и должно быть. Но дверь уже не кажется прочной. Если бы ее не было, то я мог бы прикоснуться к существу всего лишь протянув вперед руку... За дверью, тем временем, кто-то скребся, сперва совсем тихо, но постепенно усиливая нажим, до тех пор, пока скрежет не начал врезаться в уши, как звук ножа, скользящего по стеклу. Нажимаю на выключатель. Мне нужно лишь немного света, чтобы развеять кошмар. Но света нет.
Лампа, едва разогнав тьму, мигает и гаснет. Я отчетливо вижу ее - лампу - она горит, но светлее не становится. Я нажимаю еще и еще раз, вот: она вспыхнула снова, на миг осветив раскиданную по коридору обувь, детскую коляску под зеркалом, и замершего в углу кота, выгнувшего спину, но не издающего ни звука, кроме тихого, утробного урчания. Через секунду свет исчез окончательно и больше лампа уже не включалась. Бросаюсь в дверь в ванную. Хочется спрятаться. Запираюсь, включаю воду - лишь бы не слышать скрежет когтей о металл.
Утром меня нашли - сидящим в углу у раковины, сжимающего уши руками. Дверь была нарезана как бумага - обрывки металла валялись на полу, среди обуви. Что случилось с родителями мне не сказали - должно быть это и к лучшему. Но отправляясь в свою спальню в приемной семье, я каждый раз заглядываю в коридор, чтобы посмотреть на входную дверь - вдруг свет глазка на ней тоже погаснет.
Сколько я себя помню, у нас в двери, был обычный глазок. Не новомодная камера - а старое-доброе просверленное отверстие, прикрытое толстым стеклом и пластиковой шторкой. В темноте, он часто светился – из-за ламп в подъезде - и это означало, что кто-то опять забыл опустить шторку на место. Конечно, любой скажет – пустяк, и все же, мне это не нравилось - каждый раз я терпеливо закрывал ее, избегая думать о том, почему это так раздражает и пугает меня, ведь я знал - глупо бояться открытого глазка - увидеть что-то снаружи невозможно!
Далеко за полночь. Зима. Завывания ветра слышны даже сквозь оконный пластик. Ночь выдалась пасмурной - темной и луна даже не пыталась пробиться сквозь низкие снеговые тучи. На ощупь пройти по коридору в туалет не так уж и просто. Тихонько переступаю через раскиданные ботинки. Теплый сон медленно течет по телу, и касаться такой инородной вещи как уличная обувь совсем не хочется, но кот бродит где-то поблизости, и потому, передвигать ноги приходится постоянно касаясь пола - эту хитрость - почувствовать хвост прежде чем наступить на него я придумал сам, и в тайне очень этим гордился.
Правой рукой касаюсь стены. Еще два шага - а вот и тумбочка, огибаю ее - еще пару шагов, и рука прикасается к кожаной обивки двери. Чуть дальше - дверь в ванную... Случайно задеваю рукой шторку, и она с тихим щелчком опускается на стекло.
Замираю на месте. Как странно - я не видел света... Возможно просто перегорела лампочка в подъезде. Тихонько приближаю ухо к двери, но не слышу ничего кроме собственного, ускоряющегося с каждой секундой, сердца: бум-бум-бум.
Касаюсь ухом двери, и вдруг - слышу: хруст. Будто кто-то немного пошевелил ногами что бы слегка размяться, а затем - вновь тишина.
Открываю шторку и вглядываюсь в темноту. Она абсолютна. Но через пару секунд, темнота становится чуть менее плотной, и я вижу подрагивающий черный зрачок, то расширяется, то вновь сужается до тонкой вертикальной щели - в обрамлении ярко-зеленой радужки.
С трудом подавляя крик, отскакиваю от двери. Паника бьется в висках, но на ее границе все-еще стоит запрет - родителей будить нельзя. Но этот глаз... он не человеческий, никогда не видел таких у людей! Лишь бы не услышал! Проверяю замки - все закрыто, все так, как и должно быть. Но дверь уже не кажется прочной. Если бы ее не было, то я мог бы прикоснуться к существу всего лишь протянув вперед руку... За дверью, тем временем, кто-то скребся, сперва совсем тихо, но постепенно усиливая нажим, до тех пор, пока скрежет не начал врезаться в уши, как звук ножа, скользящего по стеклу. Нажимаю на выключатель. Мне нужно лишь немного света, чтобы развеять кошмар. Но света нет.
Лампа, едва разогнав тьму, мигает и гаснет. Я отчетливо вижу ее - лампу - она горит, но светлее не становится. Я нажимаю еще и еще раз, вот: она вспыхнула снова, на миг осветив раскиданную по коридору обувь, детскую коляску под зеркалом, и замершего в углу кота, выгнувшего спину, но не издающего ни звука, кроме тихого, утробного урчания. Через секунду свет исчез окончательно и больше лампа уже не включалась. Бросаюсь в дверь в ванную. Хочется спрятаться. Запираюсь, включаю воду - лишь бы не слышать скрежет когтей о металл.
Утром меня нашли - сидящим в углу у раковины, сжимающего уши руками. Дверь была нарезана как бумага - обрывки металла валялись на полу, среди обуви. Что случилось с родителями мне не сказали - должно быть это и к лучшему. Но отправляясь в свою спальню в приемной семье, я каждый раз заглядываю в коридор, чтобы посмотреть на входную дверь - вдруг свет глазка на ней тоже погаснет.
Алексей Румянцев
2017
